She lives life in her own little fairytale©
Жила была на свете девочка. Как и у всех девочек у нее были мечты. Маленькие и большие, смешные и серьезные. У нее были хорошие мечты. Очень хорошие. Она холила и лелеяла их на протяжении всей своей жизни. Она надеялась, что когда придет время, она будет готова осуществить задуманное, и сама Вселенная будет помогать ей в этом. Она верила. Верила всем своим сердцем. Но с каждым годом ей становилось все больнее верить, все страшнее, все сложнее. И в какой-то момент, она перестала делать это.
Но для того чтобы хотя бы сохранить жизнь своим мечтам она аккуратно сложила их по стеклянным баночкам, залила формалином, крепко закрутила крышки и поставила в темный угол, чтобы время от времени любоваться их красотой, но, чтобы они не могли постоянно напоминать ей о том, что могло бы быть, но чего не было.
Они и сейчас стоят в уголке, крышки их порядком запылились, но цвет еще не успел поблекнуть. Такие яркие, такие необычные. Мечты цвета лазури с отливом солнечного луча. Мечты цвета нежного зефира. Мечты под цвет крыла морских чаек. Мечты зеленые как первые весенние ростки. Мечты…
Все они редкой породы, такие не купишь у первого встречного старьевщика, нет, такие собирают настоящие ценители. Все они прекрасны. Все они еще так живы, трепыхаются в банке, просятся на волю.
Но с каждым прожитым годом они все легче переносят свое заточение, все меньше просят свободы, все реже пытаются разбить стеклянную тюрьму сдерживающую их.
Но они надеются. Они верят, что в один прекрасный день их хозяйка вспомнит, как прекрасно мечтать, и выпустит их. И пусть не всем им суждено будет сбыться, они не станут от этого менее прекрасными. Они не потеряют своей значимости, своей редкости. Просто они будут или не будут, но они хотя бы попытаются.
Но для того чтобы хотя бы сохранить жизнь своим мечтам она аккуратно сложила их по стеклянным баночкам, залила формалином, крепко закрутила крышки и поставила в темный угол, чтобы время от времени любоваться их красотой, но, чтобы они не могли постоянно напоминать ей о том, что могло бы быть, но чего не было.
Они и сейчас стоят в уголке, крышки их порядком запылились, но цвет еще не успел поблекнуть. Такие яркие, такие необычные. Мечты цвета лазури с отливом солнечного луча. Мечты цвета нежного зефира. Мечты под цвет крыла морских чаек. Мечты зеленые как первые весенние ростки. Мечты…
Все они редкой породы, такие не купишь у первого встречного старьевщика, нет, такие собирают настоящие ценители. Все они прекрасны. Все они еще так живы, трепыхаются в банке, просятся на волю.
Но с каждым прожитым годом они все легче переносят свое заточение, все меньше просят свободы, все реже пытаются разбить стеклянную тюрьму сдерживающую их.
Но они надеются. Они верят, что в один прекрасный день их хозяйка вспомнит, как прекрасно мечтать, и выпустит их. И пусть не всем им суждено будет сбыться, они не станут от этого менее прекрасными. Они не потеряют своей значимости, своей редкости. Просто они будут или не будут, но они хотя бы попытаются.
Грустная сказаочница